Память и скорбь
22 июня 1941 года – самая трагическая дата в истории нашего Отечества.
О драматическом начале Великой Отечественной войны, огромных потерях техники и личного состава в её первые дни и недели в стране не забывали никогда. Горечь момента, изломавшего судьбы миллионов, не заслонило, не смягчило и величайшее торжество справедливости, которым одарило нас водружение победного Знамени над рейхстагом в мае сорок пятого.
Не будь в истории 22 июня 1941 года, советские люди, россияне, были бы, наверное, в своих делах, заботах, мыслях, чувствах несколько другими. Уходя в глубь десятилетий, то скорбное июньское утро остаётся и для новых поколений вечным напоминанием о личной причастности каждого к судьбе Отечества, персональной ответственности, независимо от пола, возраста, рода занятий, состояния здоровья, за его покой, независимость и безопасность. О 22 июня сорок первого по-прежнему где-то в глубинах души вспоминают, провожая на службу сыновей, заключая контракт с военным ведомством, подводя итоги войсковых манёвров, защищая интересы Родины вдали от её границ, нанося на ватман чертежи «Сармата», «Арматы», «Калибра», включая станки на оборонном предприятии.
Вспоминая о том трагическом июньском рассвете, мы до сих пор мучительно ищем ответ: все ли директивы из Москвы дошли до войск, правильно ли были поняты, не подавляло ли волю командующих и командиров требование проявлять осмотрительность, не поддаваться на провокации, не сбивать немецкие самолёты, ведущие разведку над нашей территорией.
Сегодня историки едины в том, что начало войны, которую в Кремле, Наркомате обороны, Генштабе считали неизбежной, виделось не таким, каким стало в действительности. В Москве полагали, что войне будут предшествовать какие-то ультиматумы, частные стычки у новых границ СССР, что Германия всей мощью вермахта одномоментно на нашу страну не обрушится. Главное же заблуждение заключалось в том, что война, какой бы повод для неё в Берлине ни придумали, ранее 1942 года не начнётся.
Неправда, что к войне, к возможной агрессии фашистской Германии в СССР не готовились. Достаточно полистать предвоенный комплект «Красной звезды», чтобы убедиться: одно тактическое учение уступало место другому. Нарком обороны, испытанный «зимней войной» с Финляндией, то и дело вручал часы командирам, умело организовавшим как наступление, так и оборону, хотя последнюю и считали вынужденным видом боевых действий.
В канун войны были запущены в серийное производство танк Т-34, признанный шедевром танкостроения того времени, не имевший себе равных по живучести и эффективности штурмовик Ил-2, способный на равных противостоять врагу истребитель Як-1, реактивная система залпового огня – знаменитая «Катюша». Было возобновлено конструирование и производство миномётов, поставлены на поток пистолеты-пулемёты Дегтярёва и Шпагина. Но к июню сорок первого новая техника освоена не была, способы её рационального применения в бою не проработаны. Танковые и механизированные корпуса находились в стадии формирования. Около ста тысяч военных строителей, возводивших укрепления на новой границе СССР, выполнить задачу не успели…
Да, столь сокрушительного удара, столь стремительного развития событий на линии соприкосновения войск в кремлёвских кабинетах, в Наркомате обороны, Генштабе, да и в войсках в июне сорок первого не ждали. Стратегических и оперативных просчётов было немало. И каждый из них обернулся потерями, которые могли показаться невосполнимыми. Самые же трагические последствия имело то, что Красная Армия, пусть и отмобилизованная лишь частично, пополненная под видом учебных сборов необученными резервистами, к утру 22 июня не была приведена в готовность к отражению нападения гитлеровской Германии. Если бы каждый красноармеец при патронах, гранатах находился там, где предписывалось «красным пакетом», каждый самолёт, танк заправлен горючим и обеспечен полным боекомплектом, каждая пушка и гаубица выведена на позицию с заранее назначенным сектором обстрела, если бы штабы всех уровней скрытно выдвинулись на полевые пункты управления и наладили связь между собой – не только в самом начале, но и в последующем Великая Отечественная война сложилась бы по-другому. Причины привести войска и силы флота в полную боевую готовность были самыми вескими, но перешагнуть черту, за которой промедление становится смертельно опасным, в политическом и военном руководстве СССР не смогли. 22 июня 1941 года Красная Армия приняла на себя удар огромной мощи.
Спустя десятилетия, с высоты опыта, зная в деталях, как развивались события, кажется, что и виновных найти нетрудно. Многое на расстоянии представляется очевидным. Куда сложнее и важнее извлекать из пережитого Отечеством уроки, делать правильные выводы на все времена.
Трагедию 22 июня советский народ пережил, выстоял, спас не только себя, но и всю Европу, всё человечество.
Забывать о 22 июня 1941 года мы не вправе. Мира не просят, мир, благополучие, суверенитет страны обеспечивают всенародным трудом, передовой наукой, развитой экономикой, мощью и постоянной боеготовностью Вооружённых Сил. В этом наш долг перед павшими, наша обязанность перед будущим.
Виталий МОРОЗ, «Красная звезда»
http://redstar.ru/pamyat-i-skorb/